Тима

Содержание:

I

Пластмассовый крокодил

Утреннее солнце заливало ярким светом и без того светлую детскую. Вот луч добрался до кровати и заскользил по лицу смуглолицего мальчугана. Тимка зашевелился и приоткрыл один глаз: так и знал! Сегодня солнце светит по-особенному ярко. Он сегодня главный герой всех историй! Ему сегодня, шутка ли сказать, целых пять лет! ПЯТЬ!

Дверь осторожно открылась и вошла мама - такая нежная, как сладкая вата. Зацеловав всю Тимкину кудрявую голову, мама достала из-под кровати огромную, яркую коробку. Экскаватор! Тот самый, который они вместе рассматривали в витрине магазина и которым Тимка бредил весь последний месяц. Безжалостно растерзав коробку, Тимка достал впечатляющего размера махину. Он тщательно проверил как открываются и закрываются двери, достаточно ли круто разворачивается кабина, как работает ковш. Затем соорудил из одеяла непреодолимые препятствия и убедился, что экскаватор справляется с любым. На особо трудном подъеме, не отрывая глаз от новой игрушки, Тимка спросил:

- А папа когда приедет?

- Улыбка застыла на лице у мамы.

- Сынок, видишь ли, я не знаю, возможно он…

- Я знаю! - перебил ее Тимка и сияющими глазами посмотрел на маму. - Он приедет в обед, когда мы будем есть торт.

- Да, может быть, - растерянно ответила мама.

Тимка выбрался из-под одеяла и подошел к окну. На широком подоконнике стоял вазон с алым калачом, а рядом возлежал удивительно уродливый пластмассовый крокодил. Тимка взобрался на подоконник, сел по-турецки и положил крокодила себе на колени.

- Мама, посмотри, отсюда видно начало нашей улицы. Значит, когда папа вон за тем углом появится, я увижу его самым первым! Мы с Геной будем ждать его здесь!

Мама вздохнула, подошла к окну, молча взяла вазон с калачом и переставила его на соседнее окно. Затем повернулась к Тимке и сказала:

- А как же праздничный завтрак? 

- Ну как ты не понимаешь? - Тимка потряс перевернутой вверх ладошкой, - Если я сейчас пойду на кухню, я же пропущу папу! А я должен его увидеть самым первым, понимаешь?

- Клубника со сливками, - мама могла быть коварной, если хотела.

Тимка ахнул.

- С шоколадом, - мама сделала красноречивую паузу.

- А мармеладные мишки?

- Само собой. 

Тимка уже повернулся, чтобы слезть с подоконника, но тут же замер, немного поколебался и, наконец, твердо сказал:

- Нет. Я останусь здесь. Мы с Геной не можем оставить свой пост. Подай мне, пожалуйста, бинокль.

Поедание праздничного торта перенесли на вечер, когда папа уже точно должен был появиться - веселый, бородатый, с кучей невероятных историй о своих приключениях. Мама предлагала сходить то в зоопарк, то в кино, то в магазин за еще одной игрушкой - Тимка был непреклонен. Да и некогда ему было в самом деле: они с Геной построили баррикаду, замаскировались как следует и теперь Тимка лежал животом на подоконнике, высматривая в бинокль подозрительные движения на улице, его голову венчал индейский головной убор из перьев, рядом в засаде лежал верный Гена. 

Наконец, мама робко предположила, что возможно папа сегодня не приедет.

- Мама! - возмутился Тимка. - Он же мне обещал! Он приедет, я знаю!

Но вот по улице заскользили длинные тени деревьев, а затем золотой закатный свет растаял под сиренево-синим натиском сумерек. Когда мама снова вошла в детскую, Тимки на подоконнике не было. Он уснул на кровати, не снимая индейского головного убора. А рядом с кроватью на полу лежал Гена, вернее то, что от него осталось. Мама подняла пластиковую голову Гены - это зеленое недоразумение подарил Тимке его отец на позапрошлый день рождения. По крайней мере в тот раз он приехал. Тимка зашевелился и, увидев маму, сонно пробормотал:

- Пойдем завтра в зоопарк?

- Конечно, милый, - глотая комок в горле, ответила мама. 

- Только крокодилов не будем смотреть, - добавил мальчик хмуро, увидев в маминых руках зеленую голову.

II

Путь к вершине

- Ненавижу ждать, - сказала Моника и посмотрела на Тимура.

- Никто ненавидит ждать так, как я, поверь, - хмыкнул Тимур.

- Нет, ну в самом деле, мы же ясно договорились: выходим в восемь. Черт возьми, это ведь последний подъем, сегодня мы должны дойти до вершины. Я не собираюсь отказываться от своей цели только потому, что у Джессики с Джоном проблемы с самодисциплиной. Пошли без них?

Тимур кивнул. Десять дней назад он познакомился с Моникой, Джессикой и Джоном в Катманду и они решили вместе идти в трекинг в горы. Тимур давно мечтал покорить эту вершину, и встретить этих ребят было большой удачей. Особенно Монику. Моника была чемпионкой Польши по художественной гимнастике. Чемпионка - и этим все сказано. Сильная, целеустремленная, она знала, чего хотела от жизни. Впервые Тимур встретил такую девушку. Кого-кого, а Монику точно ждать никогда не придется.

Моника ушла вперед, она всегда была первой. Тимур старался не отставать. За те дни, что они провели в походе, Тимур так и не привык к грандиозной красоте Гималаев: от вида снежных вершин, крутых горных склонов, пронзительной синевы неба и близости облаков у него по-прежнему захватывало дух и щемило где-то под ложечкой.   

Они поднимались уже больше часа, когда Тимур стал чувствовать, что с его зрением происходит что-то неладное. Хорошо бы сбавить темп, но он не решался сказать об этом Монике. Наконец, когда споткнувшись о камень, он едва не упал,  Тимур позвал Монику:

- Мон, погоди. У меня что-то с глазами.

Моника нехотя остановилась.

- Что еще случилось?

- Да я что-то плохо вижу. Даже не знаю… 

Тимур замялся.

- Блин, Тим, ну ты даешь. Ну и что делать теперь? 

Она плохо скрывала свое раздражение. 

- Может подождать немного? – неуверенно предложил Тимур. 

- Что значит подождать? Тут до вершины рукой подать - пару часов всего осталось. Ты что, совсем ничего не видишь?

Она стояла, держась за лямки рюкзака, нетерпеливо притоптывая ногой. Тимур почувствовал, как в нем закипает злость.

- Я уже часа два как постепенно теряю зрение. Если я продолжу подъем, то, очевидно, совсем ослепну.

Моника передернула плечами, хотела что-то сказать, но сдержалась. 

- Ладно, я буду спускаться на стоянку, - тихо сказал Тимур, не глядя в ее сторону. 

- Дойдешь один?

- Без проблем, - буркнул Тимур, забрасывая рюкзак за плечи.

- Ты же понимаешь меня, да? - затрещала Моника, - Я столько лет мечтала об этой вершине. А тут вот она, рукой подать. И потом, ты же знаешь дорогу обратно. Ну все, давай. Удачи тебе.

И, легко развернувшись, она бодро зашагала вверх. А Тимур стал спускаться вниз. Один. Злость на Монику словно придавала сил, ее было так много, что места для паники просто не оставалось. По его подсчетам в таком темпе он должен был дойти до стоянки часа через три. Но у Гималаев на него были свои планы. Зрение продолжало падать, и он спускался все медленнее, прощупывая дорогу палками. Скоро и этот способ перестал работать, - стало стремительно темнеть. Он не мог понять — это зрение падает или действительно наступает ночь. Вместе со зрением он стал терять ощущение времени. Тимур достал фотоаппарат, опустился на четвереньки и стал освещать дорогу с помощью вспышки. Сантиметр за сантиметром. 

Когда он понял, что больше ничего не видит даже с помощью вспышки фотокамеры, он свалил с плеч рюкзак на землю и сел, облокотившись спиной о какой-то камень. Один. В кромешной тьме. Злость на Монику прошла и на ее место пришло самое противное чувство, которое он когда-либо испытывал - чувство беспомощности. Непрошенными, липкими объятьями оно навалилось на него, сдавило горло, грудную клетку. Тимур с остервенением вытер глаза кулаком. Стараясь выровнять дыхание, он глубоко задышал. Не сметь! Не сметь паниковать! Глубокий вдох через нос. Медленный выдох. И еще раз – вдох. Выдох. И вдруг он расхохотался. Он смеялся, запрокинув голову, и его смех улетал к снежным вершинам и где-то там пускался в вольное странствие среди тысячелетних камней.

- Господи, - утирая слезы уже от смеха, произнес он, - ждать значит ты не любишь, да? Ну-ну, - и он снова заходился в приступе смеха. Наконец Тимур успокоился, его лицо стало серьезным. Он смотрел прямо перед собой незрячими глазами. Он ждал.

Ему повезло - очень скоро его подобрали двое туристов, которые довели его до стоянки. Они сказали, что потеря зрения довольно обычное дело на таких высотах, и все что нужно - это немного подождать и зрение вернется.

III

Фокус

Этим ранним субботним утром кроме бегающих трусцой Тимура и его давней подруги Динки в городском сквере были лишь две бодрых таксы, выгуливающих свою сонную хозяйку. Динка взахлеб рассказывала Тимуру о своей поездке в Индию и том настоящем чуде (так она сама выразилась), которое с ней приключилось. Она говорила с жаром, много жестикулировала и слова бесцеремонно напрыгивали друг на друга, как плохо воспитанные пассажиры при посадке на поезд.

- Тимыч, ты себе даже не представляешь, насколько это было невероятно! Все было намного реальнее, чем то, что происходит прямо сейчас, понимаешь? Ты обязательно должен туда съездить и встретиться с этим шаманом. Это просто взорвет твой чертов материальный мозг, я тебе это обещаю.

Тимур хмыкнул.

- Слушай, ну что значит намного реальнее? Все, что с тобой произошло -это обычные галлюцинации, не ты первая их переживала, и не ты последняя.

- Да как ты можешь такое говорить? - Динка, когда нервничала, начинала немного заикаться. - Какие еще галлюцинации? Если я такого в своей жизни нигде не видела, ни в одном кино, то откуда взяться всем этим образам? Это раз. Два. Дело даже не в образах, а в чувствах. Я когда попала в то место и увидела тот мир и тех существ, то почувствовала что-то такое... такое.... Ну как же объяснить? Ну такое самое сильное чувство родства и дома. Понимаешь?

- Да брось, Динка, ну ты же взрослая девочка, ну пережила ты этот опыт, я очень рад за тебя. Только не надо меня убеждать в реальности того, что с тобой случилось.

- Ну и умеешь же ты быть задротом! - фыркнула Динка, - Тебе вот как надо, чтобы свидетельство показали с печатью? Мол вот, пожалуйста, мультипаспорт существа с внеземного плана.

- Вот именно, - поддакнул Тимур, - ай ди, лицензию и все такое. Ладно, сказочница, давай обратно поворачивать, у меня сегодня командировка, самолет скоро.

- Однажды тебе все равно придется признать, что в этом мире полно необъяснимых и непостижимых вещей, материалист хренов, - сказала Динка, поворачивая обратно.

Через три часа Тимур и его коллега Антон сидели в баре транзитной зоны аэропорта. До посадки оставалось чуть меньше часа, и они коротали время за кофе.

- Вы позволите к вам присоединиться? - вопрос прозвучал по-аглийски.

 Возле их столика стоял темнокожий, плотный мужчина с обезоруживающей мальчишеской улыбкой. Тимур и Антон удивленно оглянулись - вокруг было полно свободных столиков. Впрочем, почему бы и нет? Тимур любил новые знакомства. Антон не возражал.

Новый знакомый был чрезвычайно словоохотлив и очень обаятелен. Он был индийцем, его звали Кумар, но настоящей экзотикой было вовсе не его имя, а профессия: Кумар был фокусником. Услышав это, Тимур развернулся к Кумару всем корпусом, но ему даже не пришлось просить - Кумар сам предложил показать фокус.

Тимур и Антон поднялись со своих мест, Кумар стал между ними. По просьбе Кумара Тимур закрыл глаза и почти сразу почувствовал легкий толчок в правое плечо и прикосновение к подбородку. Кумар скомандовал открыть глаза и рассказать, что Тимур чувствовал.

- Да ничего особенного не чувствовал, - с некоторым недоумением ответил Тимур, - Ну толчок в плечо и скольжение по подбородку. А в чем, собственно, дело? 

У вечно угрюмого и даже мрачного Антона было такое изумленное выражение лица, которое Тимур не видел у него ни разу за все те пять лет, что они работали вместе. Кумар же веселился за всех. Вдруг этот весельчак заторопился – объявили посадку на его самолет. 

- Что, черт возьми, это было? - Тимур повернулся к Антону. 

Антон стоял все с тем же изумлением на лице.

- Старик, ты не поверишь, - наконец выдавил он из себя. - Он к тебе даже не прикасался. Он прикасался ко мне - сначала стукнул в плечо, а потом провел по подбородку.

Тимур молча смотрел на Антона, потом повернул голову в ту сторону, куда удалился Кумар.

IV

Принципы

Тимур и Дина сидели в старой полуразвалившейся беседке с видом на Днепр. Была весна и река разлилась широкой искрящейся лентой далеко внизу, в ее алюминиевой глади нежно зеленел тронутый первой листвой Труханов остров.

Сколько раз Дина приносила сюда осколки своего разбитого сердца, а Тимур помогал их склеивать - объяснял логику мужских поступков, выуживал из нее ловко спрятанную за обидами ложь или просто молчал, пока Дина рыдала у него на плече. И вот сегодня он, Тимур, саркастичный, рассудительный, знающий ответы на все вопросы Тимур, сидел с серым, поникшим лицом.

- Слушай, Тимыч, я и не знала, что ты любил Юлю. У меня вообще было ощущение, что твое сердце мейд оф стил, хотя знакомы мы ого-го. Но если честно, я не очень-то понимаю, чего ты так сник? Ну да, ситуация неприятная, но с другой стороны - ваша случайная встреча с Юлей, нахлынувшие чувства — это ведь круто! У вас появился шанс. Все что нужно, так это набраться решимости и поговорить с Яной. Ты мне сам говорил: нужно разобраться, где главные вещи, а где второстепенные. Ну вот смотри: главная вещь - ты любишь Юлю, и, как выяснилось, она тоже до сих пор тебя любит. Вы расстались по глупости.

- Она меня бросила, - перебил Тимур.

- Да, но как выяснилось у нее были на то причины, так? Так что вы оба хороши. Важно, что вы сейчас об этом поговорили и поняли, в чем проблема. Важно, что вы выяснили: вы хотите быть вместе. Это самое главное. Черт возьми, Тимыч, я была уверена, что ты убежденный чайлд фри, а тут выясняется, что Юля — это та женщина, с которой ты хочешь детей. Ты. Хочешь. Детей. Ужас! - Дина покосилась на Тимура. 

Тимур смотрел прямо перед собой, но явно ничего не видел. 

- Тимыч, - Дина крепко обхватила его за плечи, - но ты ведь сам говорил, что Яна слишком молода для тебя, что у вас нет общих интересов. Да, она славная девочка, я все понимаю, сирота, у нее сложная судьба. Но ты пойми: то, что тебя в детстве бросил отец, а она выросла в детдоме — это вовсе не значит, что ты должен опекать ее до гроба. Не должен! Слышишь? Не должен! Это раз. Два. Думаешь, я не знаю, откуда растут ноги у твоих сомнений? Это всё твои дурацкие принципы! А они, вообще-то, могут поломать три судьбы - твою, Яны и Юли. Да-да, что ты так на меня смотришь? Ты думаешь, ты сможешь сделать Яну счастливой, продолжая любить другую? Ну не будь ты дебилом, в самом деле. Заметь, я даже не спрашиваю, был ли у вас секс с Юлей. Ты ж типа не можешь так с Яной поступить. Я права?

Тимур молчал.

- О боже! - Дина прикрыла рот рукой и откинулась на спинку скамейки. - Вообще-то я прикололась, а ты и правда? Спустя столько времени снова встретить женщину - единственную, которую любил и любишь, узнать, что и она тебя любит и ни-ни?! Да ты же болен! 

Тимур тяжело вздохнул, встал, потрепал Дину за плечо и вышел из беседки.

- Дурак, не ломай себе жизнь! - прокричала ему в след Дина.

* * *

Юля сидела напротив и смотрела на Тимура. Через открытую форточку было слышно, как за окном воркуют голуби.

- Прости меня, я не могу так с ней поступить, - глухо сказал Тимур. 

- А со мной можешь? Со мной значит можешь?

Тимур молчал. Юля закрыла глаза, по щекам покатились крупные слезы.

- Пожалуйста, объясни мне, почему? Я просто хочу понять, - шептала она, - я хочу, чтобы у меня остались причины тебя уважать. Помоги мне.

- Я тоже хочу, чтобы у меня остались причины себя уважать. Прости меня.

Он встал и уже был в дверях, когда Юля срывающимся голосом сказала:

- Ты - трус. Ты - жалкий трус!

- Тебя никогда не бросали. И ты не знаешь каково это, когда ты не нужен тому, кого ты любишь, - сказал он, не глядя на нее и закрыл за собой дверь.

- Теперь я это знаю! - Прокричала Юля, но Тимур ее уже не слышал.

V

Ты - мой сын

Лицо Антона на мониторе телефона было перекошено от страха.

- Тимыч, ты спятил? Ты куда делся? Мы готовились к этой выставке больше года и наконец заполучили этот контракт. И теперь ты поставил на кон все ради одного дня? Ты что, не можешь подождать один день? Это же японцы, Тимыч, они же психи, хреновы самураи. Они такого не понимают!

Тимур сидел на заднем сиденье такси, в одной руке держал телефон, другой развязывал галстук. 

- Тоха, не паникуй. Если я уехал, значит так надо. Ты - мой заместитель. У тебя все получится.

- Да какой получится? - взвизгнул Антон, он был близок к истерике. - Они даже слушать меня не хотят! Они хотят говорить лично с разработчиком программы, то есть с тобой. Ты можешь это понять? Я уже три раза пытался связаться с этим Джиро, его секретарша меня с ним даже соединять не захотела: "Джиро-сан будет говорить только с Тимуром-сан", - Антон смешно спародировал голос секретаря Джиро. - Я прошу тебя, чувак, один день, задержись на один день и завтра хоть к черту на рога езжай. Ты сам говорил: эта встреча - наша вершина, вершина к которой мы шли больше года. Мы, понимаешь? Не ты один, а мы все! И что теперь? Ты вдруг сваливаешь и все летит к чертям собачьим???

- Я тебе еще раз говорю, Антон, возьми себя в руки,  - голос Тимура был спокоен. - Наберу тебя позже.

Антон набрал в грудь воздуха, чтобы разразиться очередной тирадой, но не успел - Тимур отключил связь. Шумно выдохнув, он откинулся на спинку сиденья. Чертов вулкан! Надо же было ему проснуться именно сейчас! Воздушное сообщение в Японии было парализовано, но его личный помощник, его верная "боевая подруга" Динка и в этот раз не подкачала - нашла паром в Южную Корею, а от туда самолетом с несколькими пересадками домой. Тимуру пришлось срочно выезжать, чтобы не опоздать на этот паром - это был единственный шанс успеть приехать к сыну на день рождения вовремя. Но эта дорога отнимала самый важный день в его бизнесе - день подписания контракта. 

Слова Антона "Не ты один, а мы все" безжалостно сверлили мозг.

- Твою мать! - процедил Тимур сквозь зубы и пнул стоящий у ног портфель. Водитель бросил на него тревожный взгляд в зеркало заднего вида. 

Тимур отвернулся к окну - огни вечернего Токио заполонили собой каждый сантиметр пространства, словно такси скользило по проводам новогодней гирлянды. Снова зазвонил телефон. Это была Динка. Энергичным, хорошо поставленным голосом она отчеканила: 

- Тимыч, похоже паром задерживается. Но ты не волнуйся, во-первых у тебя запас в несколько часов до самолета, а во-вторых, даже если паром сорвется, я нашла для тебя запасной вариант - поплывешь на рыбацком судне. Я уже договорилась.

Тимур рассеянно кивнул. Динка откинула со лба малиновую челку и пристально вгляделась в экран:

- Тимыч, ты чё кислый такой? Случилось что? 

- Слушай, Дин, ты помнишь, я как-то рассказывал тебе историю о том, как ослеп в горах в Непале?

- Ааа, это когда тебя та польская лахудра кинула, а другие подобрали и довели до вершины? Конечно, помню. А в чем дело-то?

- Да так, вспомнилось просто. Ладно, спасибо тебе.

- Я, кстати, еще одну историю помню - историю из твоего детства, о том, как отец обещал приехать к тебе на день рождения и кидал тебя несколько раз. Так вот, Тимыч, ты - не такой, слышишь? Ты - крутой папаша. 

- Угу, - промычал Тимур, вздохнул и отключился. 

Он достал из кармана деталь детского конструктора и стал вертеть ее между пальцами, жевалки на скулах ходили ходуном. Чертыхнувшись несколько раз, он снова взял в руки телефон и набрал Яну. Они давно уже не жили вместе - Динка оказалась права: невозможно сделать счастливой женщину, пока любишь другую. Яна так и сказала ему "Я тоже заслуживаю на шанс быть любимой".

На экране появилось приветливое лицо Яны.

- Привет, как Япония? - спросила она и отвернув лицо от экрана прокричала в сторону, - милый, папа звонит!

- Все путем, но есть нюансы. Как там Маугли?

Послышался грохот и приближающийся топот. 

- Он сегодня Дарт Вейдер, - шепотом произнесла Яна и исчезла с экрана. Вместо нее на экране возникла перевернутая большая металлическая кастрюля.

- Да прибудет с тобой сила! - громовым голосом произнес Тимур, отчего водитель такси вздрогнул и даже придавил педаль тормоза.

Кастрюля на экране замерла, затем, зашевелилась и из-под нее появилась взлахмаченная голова смуглолицего мальчугана:

- Папа! Как ты угадал, что я Дарт Вейдер? – глаза сына восторженно сияли.

- Но ты же мой сын, правда?

Малыш радостно кивнул.

- Послушай, Дарт Вейдер, мне надо тебе кое-что сказать…

Закончив разговор с сыном, Тимур с облегчением вздохнул. И только потом сказал водителю, что маршрут изменился и они возвращаются обратно. Продолжая вертеть между пальцами деталь конструктора,Тимур набрал еще один номер.

- Привет, мам! Как ты? У меня все хорошо. Да, еще в Японии. Слушай, - он замялся, - я хотел спросить, ты давно об отце новости слышала?

Такси остановилось на перекрестке, окруженном сверкающими небоскребами, словно желтобрюхая букашка на карнавале у великанов, и, дождавшись нужного сигнала светофора, развернулось и поехало в обратном направлении.

Ворохта, 2018 год